Как выбрать оригинальные стихи, чтобы поздравить любимых женщин с 8 Марта

Наша поэтическая традиция вручает возможность и напрямик, классически сознаться в любви будто Костик из "Покровских ворот":

А. Пушкин. Признание(1826)

Я вас боготворю, — хоть я бешусь,

Хоть это труд и стыд безрезультатный,

И в этой глупости несчастной

У ваших ног я сознаюсь!

Мне не к мурлу и не по летам…

Пора, пора мне быть башковитее!

Однако выведаю по всем приметам

Заболевание любви в душе моей:

Без вас мне невесело, — я зеваю;

При вас мне минорно, — я терплю;

И, мочи дудки, взговорить желаю,

Мой ангел, будто я вас боготворю!

Когда я слышу из гостиной

Ваш воздушный шаг, иль платья гул,

Иль голос безвинный, безвинный,

Я вдруг теряю тяни собственный интеллект.

Вы улыбнетесь, — мне отрада;

Вы откажетесь, — мне ипохондрия;

За девай мучения — награда

Мне ваша белая десница.

Когда за пяльцами прилежно

Сидите вы, склонясь как-нибудь,

Бельма и букли опустя, —

Я в умиленье, безгласно, изнеженно

Любуюсь вами, будто дитя!..

Взговорить ли вам мое беда,

Мою ревнивую печаль,

Когда прогуливаться, порой, в ненастье,

Вы собираетеся вдаль?

И ваши слезы в одиночку,

И речи в уголку сам-друг,

И странствия в Опочку,

И фортепьяно вечерком?..

Алина!помилосердствуйте надобно мною.

Не смею спрашивать любви.

Быть может, за грехи мои,

Мой ангел, я любви не стою!

Однако притворитесь!Этот взор

Все может сформулировать настолько чудно!

Ах, нагреть меня не нелегко!..

Я сам обманываться рад!

Для дилетантов - можно подпустить капельку магии(почитай черной - в любом случае, поздравлять настолько велико верующих дам, пожалуй, не посоветуем):

В. Брюсов. Бабе, 1899

«Ты – баба, ты – книжка между книжек,

Ты – сверченный, запечатленный свиток;

В его строках и дум и слов излишек,

В его листах безумен всякий миг.

Ты – баба, ты – ведьмовский напиток!

Он жарит жаром, вряд в уста влез;

Однако выпивающий пламя подавляет вопль

И славословит бешено средь пыток.

Ты – баба, и этим ты лева.

От века прибрана короной астральной,

Ты – в наших пропастях образ божества!

Мы для тебя тянем ярем железный,

Тебе мы служим, гвозди горестей дробя,

И молимся – от века – на тебя!»

Если классическая силлабо-тоника будто невеселой, обращаемся к ХХ веку.

И. Сельвинский, Гимн бабе, 1961

Всякий девай будто с бою добыт.

Кто из нас не рыдал в длани?

И кого не гонял следопыт

В каталажке ли, в быту, фельетоне?

Однако ни хищность, ни зависть, ни мщение

Не сумели мне петлю сплесть,

Оттого что на свете жрать

Баба.

У дяди десница - рычаг,

Жернова, а не зубы в дядьках,

Коромысло в его плечах,

Чудо-мысли в его морщинах.

А у бабы рамена - баба,

А у бабы локоть - баба,

А у бабы речи - баба,

А у бабы хохот - баба...

И, томясь о венерах Буше,

О пленительных колдуньях Ропса,

То по звездам ворожил я в душе,

То под дверью бесенком скребся.

На метле или в пене морей,

Всех чудес на свете милей

Ты - убежище муки моей,

Баба!

А случается и настолько, что не охота профессиональных стихов: проще временами стоит быть, проще и прямее. Тогда придутся стихи версификаторов второго и третьего ряда, в том числе нынешних:

Баба, баба – чудо небесное!

Изнеженная, ангельская, нимфа прелестная.

Голубоглазая и черноокая.

Кнопка курносая. Лань длинноногая.

Губки припухшие от поцелуя,

Яркие, сладкие — сердце волнуют.

Мини и макси, лямочки, складки.

Ладные ножки, кошачьи повадки.

Можешь одним лишь движеньем ресниц

Вытребовать в дядьках амуры без граней.

Ладная барби с шёлковой кожей.

Смугло-упругая с хищницей схожа.

Не замечаешь, что сносит с катушек

Гору самцов, лишь от бархатных ушек.

Шёлковый шарфик накинут на рамена.

Месячной сонате подаришь ты вечер.

Жестом безвинным локон поправишь.

В маре ночной малозаметно растаешь.

Нежнопослушная, чудная, горячая.

Баба – ты нескончаемо прекрасная…

А многие стихи такового рода - становятся важнецкими песнями:

Л. Морошкина

Ни в дождь, ни в гололед, ни в слякоть,

Какая б ни стряслась беда,

Не заставляйте баб выть

Ни от любви, ни от стыда.

И будто бы ни случилось плавать

Вам в океане бытия,

Не заставляйте баб выть,

На вас обиду затая.

Какая бы из горьких трещин

Ни расколола сердце вам,

Не заставляйте выть баб

По непродуманным словам.

Прощайте баб!Сокращайте

Предел, запускающий вражду!

И ввек не срывайте

На бабах свою беду.

И нехай вам будет, будто награда

За бескорыстие труда,

Та баба, что с вами возле,

Не нюнящая ввек...!

М. Щербаков

Когда бы ты была великой королевой,

служил бы я тогда версификатором при дворе.

Я б оды сочинял вправо и влево,

я б гимны сочинял и ел на серебре.

Творил бы я воздушно, отважно и с любовью,

и песенки мои запел бы тяни народ:

и самый длиннейший свет, и среднее сословье,

и неодинаковый прочий люд, и даже всякий сброд.

Не знаю, сколько дней блаженство бы продлилось,

но знаю, что финал печален и забавен:

увы!настал бы час, когда монаршья милость

сменилась бы на бешенство, и я бы был казнён.

И жрать тому резон, и жрать на то вина:

раз я придворный бард, долг моя -

воспеть тебя, тебя, великолепная regina,

а этого будто один не стал бы ладить я.

Творя и девай и ночь, я мог бы, пункт за пунктом,

восславить всех и вся, и всего о тебе

ни слова б я не спел, а это пахнет бунтом!

И вздёрнули б меня на первом же столбе.

И всё лишь оттого, что вряд ли во Вселенной

для оды в честь твою жрать должный слог и тон.

И будь я хоть Гомер - ты важнее, чем Елена.

И будь я хоть Шекспир - ты прекраснее Дездемон!

Нехай не царица ты, а я не твой придворный,

и нехай меня никто доколе что не казнит,

а всё ж, вряд лишь я твой образ непокорный

возьмусь живописать, перо мое вздрагивает.

Всё более боготворить, всё более деревенея,

придётся мне всю бытие, покорствуя судьбине.

Однако если я не лев, пускай меня немедля,

сегодня же казнят, на первом же столбе!