«За нами все время следили»: россиянин описал странности в ходе поездки по КНДР

Блогер Андрей Герасименко очутился в числе первой сотни россиян, какие полетели в КНДР после 4-летней паузы: «Завидел в телеграм-канале, что планируется тур, выслал заявку. Впоследствии документы, и дожидался, доколе согласуют визу. Особенного отбора не было, кто начальный забронировал пункт, тот и влетел в состав. Группу набрали чуть ли не за день».

– С аэропланами в Нордовой Корее туго. На чем вы летели из Владивостока до Пхеньяна?

– Мы летели на ветхом советском Ту-154. Боязно не было, в Африке я летал на более убитых аэропланах. На борту нам выдали журнал с карточками лидеров КНДР, попросили не мять и не выбрасывать. Если не надобен, вернуть в целости и сохранности. Будто я осмыслил, аэропорт выказывали особенно для нас, мы очутились едиными пассажирами.

–​ Что невозможно было провозить с собой?

– Возбраняли провозить квадрокоптеры. С мобильными телефонами и иной вносящей техникой проблем не возникло. Однако на паспортном контроле номера техники переписали.

– Вы завидели всего то, что вам показали?По сути, это не реальная бытие КНДР.

– Мы разумели, что в КНДР введут правила, по каким нам придется выступать. Демонстрировали всего то, что можно. Даже из Пхеньяна до горнолыжного курорта «Масикрен» летели на аэроплане, алкая можно доехать на автобусе за 3,5 часа. Вероятно, дабы мы не завидели избыточного и бойче добрались до конечной точки.

Однако тем не менее при вожделении можно было завидеть реальную бытие. Примерно, когда мы ехали к горнолыжному курорту, то из окна автобуса видали баннеры, закрывающие дома, какие были в не больно важнецком состоянии. Заприметили марширующих рабочих, они выступали порядком, виделись капитальными и мрачными. Нас выканючивали не снимать рабочих и людей в черномазой одеже. Еще рекомендовали снимать монументы вождей в абсолютный рост, не обрезать. Близ монументов рекомендовали стоять десницы по швам. Истина, складывалось ощущение, что туристы все равновелико фотографировали что алкали.

–​ Вас не испытывали, что вы наснимали?

– Испытывали выборочно. У нескольких человек посмотрели телефоны. С нами были две барышни, какие близ монумента демонстрировали двумя перстами жест «V» – символ победы или мира. Их галантно попросили выслать фотографии. Я был в местностях, где у меня вырывали телефон из десниц, если я снимал запрещенное. В Нордовой Корее все максимально деликатно: изволь, мы вас выканючивали этого не ладить. Вообще, принимающая палестины пробовала максимально потрафить туристам. Беспрерывно спрашивали: вам всё показалось?

–​ Близ скульптур вождей Нордовой Кореи вас выканючивали раскланиваться?

– Раскланивались представители из Владивостока, какие возлагали цветы к монументам. Раскланивающихся туристов я не видал.

– Судя по картинкам из Пхеньяна, в столице утилитарны дудки людей. Не спрашивали гидов, куда все задевались?

– Нам объясняли, что люд на работе, все заняты. Истина, ввечеру людей тоже видать не было. И в 7.30 утра всего в нескольких домах пламенели пару окон, а ведь это времена народ должен собираться на работу. Мы спрашивали: где люд?Нам отвечали: давай вот как-то настолько. 

Вообще, гиды от неловких спросов уходили. Примерно, у нашего гида мы поинтересовались ее зарплатой. Она замялась: ой, не знаю, надобно высчитать.

«За нами все времена следили»

–​ Сколько человек вас сопутствовали?

– Нас разгромили на три группы: автобус прессы и два с туристами. В всяком автобусе были гид, сопутствующий и несколько людей со значками, на каких были показаны Ким Ир Сен и Ким Чен Ын. Видаемо, это опознавательные знаки сотрудников здешних органов. На всякой локации, куда нас привозили, тоже были военные и какие-то люд. За нами все времена следили.

–​ Даже во времена катания на лыжах?

– Ага, едешь по откосу, и вкупе с тобой едут какие-то здешние спортсмены. Падаешь со откоса, взираешь назад, а тебя сопутствует еще один-одинехонек спортсмен. Остановился – и он останавливался, стоял и взирал.

– Инструкторы на курортах были?

– Инструкторы были, они научили кататься ребят, какие впервинку восстали на лыжи. Сам курорт сделан максимально достойно, там жрать каток, бассейн, спа-зоны, бильярд, рестораны, сувенирные лавки. В аренду можно взять лыжи. А вот сноубордов не было, я привез с собой. В целом курорт виделся более живым по сравнению с отелем в Пхеньяне, где, кроме нас, не было постояльцев, и аромат там стоял специфический – будто отель законсервировали на несколько лет  и отворили особенно для нас. А вот на курорте «Масикрен» мы видали семьи с ребятенками.

–​ Настолько эти семьи, верно, особенно для вас и привезли?

– Мы об этом кумекали. Я спрашивал у гида, откуда таковое численность ребятенков. Мне вбили, что сейчас каникулы. Однако у меня возникли сомнения, потому что излишне профессионально эти школьники катались с горестей. Будто олимпийский резерв привезли.

–​ Одним из пунктов вашей программы было визит Дворца пионеров. Что-то диковинное заприметили?

– Во Дворце пионеров все выглядело максимально показательно: вот глядите, у нас тут выступают в баскетбол, тут у нас мажут... Когда мы закатывались в кабинеты, подготовленные детвора сидели, дожидались нас.

Мы посмотрели концерт. Надобно отдать должное – он был максимально важнецки отрепетирован. Был момент, когда детвора танцевали-пели – и вдруг на экране, какой был введен на сцене, полетела баллистическая ракета. Неожиданная концовка.

Из диковинного: детвора не взирали на нас, никак не отвлекались от своих дел. Если они занимались каллиграфией, то не отводили глаз от рисунков. Если выступали на музыкальных инструментах, вяще ни на что не реагировали. Мы взяли с собой шоколадки, думали угостить их. Однако детвора были максимально сосредоточены на своем. Нам взговорили отдать гостинцы учителям, они впоследствии сами раздадут ребятенкам.

–​ С учителями не удалось поговорить?

– Учителя нам всего оскалялись. Русский и английский они не осведомили. По-английски в КНДР в принципе не болтают. Даже сотрудники отеля ограничивались «hello» и «how are you». Фразу «give me» не разумели.

– Один-одинехонек из блогеров, какой тоже был в той поездке, рассказал, что после завершения программы несколько туристов вернулись в дом Дворца пионеров. И там уже были захлопнуты все горницы, где были детвора.

– Вполне вероятно. Я уверен, что это было сделано особенно для нас. Когда зрелище закончилось, то и дела кончились, ребятенков разболтали.

–​ Хоть с кем-то из здешних удалось перекинуться парой слов?

– Мы капельку водились с ребятенками на горнолыжном курорте на языке жестов. А вот на улице ни с кем поговорить не вышло. Если мы встречали кого-то, то люд норовили бойче миновать мимо. Некто из наших туристов пробовал дать шоколадку бабе с ребятенком, однако она бойко бежала. 

–​ Вашу делегацию снимали здешние журналисты – они тоже немотствовали?

– По прилету нас встречала ватага журналистов. Однако в диалог они не вступали. Я что-то осведомился по-английски, однако меня не осмыслили. Алкая, может, они ладили внешность, что не разумеют.

«Пивной бар был очередной достопримечательностью»

– В Пхеньяне вы побывали пивной бар. Будто он выглядит?

– Бар отворили особенно для нас – это тоже показательная локация, очередная достопримечательность. Там по телевизору демонстрировали наш «Бирюзовый огонек», в заведении заливались русские песни, персонал болтал по-русски. Всегдашних посетителей не было. За раздельным столом сидели люд в фигуре, видаемо, сотрудники органов, выпивали пиво.

– Сколько стоило пиво?

– В районе 2 долларов кубок. Впопад, осмыслить курс там невозможно, всюду находили по-разному. Цены показаны в местной валюте, однако на них можно не ориентироваться. Реальный курс доллара не отвечал туристическому. Расплачивались наличными. И невредно взимать с собой неглуб/окие купюры: сдача не век была. Я алкал привезти на память здешнюю валюту, однако мне не загнали. 

–​ Будто вам здешняя кухня?

– В КНДР едешь не за деликатесами, а за эмоциями. Еда там простая, не велико лакомая, однако нормальная. Десертов и сластей особых не предлагали. Вручали хлеб, дольки яблок, рис, кимчхи, изощренные рагу.

–​ В здешние магазины ходили?

– Нас водили всего в туристические магазины, где, кроме нас и продавцов, никого не было. Один-одинехонек человек из нашей группы, какой болтал по-корейски, пробовал в здешнем киоске взять чипсы, однако продавщица ни в какую не алкала торговать.

Еще нас с группой журналистов отвезли на морской курорт, какой доколе прикрыт для посещения. Там белокипенный песок и огромная полоса отелей на 4 км. Маловразумительно, будто они его планируют заполнить. 

–​ Подключиться к Интернету в стороне по-прежнему невозможно?

– В отеле Пхеньяна был Интернет. Подключиться сложно, однако реально. Я оплатил полтора долларов за 10 минут. Смог забежать в запрещенные соцсети и позвонить по ватсапу. Однако когда подключились человек десять, Интернет возлег. На горнолыжном курорте Wi-Fi не было, нам предлагали воспользоваться их компьютером, дабы выйти в Сеть. Зазвонист в Россию осуществлялся сквозь телефонистку, минута тары-бары-раста-бара стоила один-одинехонек доллар. Я катал номер на бумажке телефонистке, она набирала, дожидалась соединения и вручала трубку. От телефона выступало бессчетно проводов – я настолько разумею, нас внимательно внимали.

–​ Иной один бы поехали туда?

– Поехал бы, однако не в кратчайшее времена. И программу избрал бы иную. Мне не хватило Пхеньяна.

–​ Посоветовали бы?

– Я бы посоветовал ехать туда тем, кто бессчетно вояжирует. С нами в группе были ребята, какие полмира объездили, для них таковские поездки занимательны. Людам, какие предпочитают пакетный отдохновение в Египте, Турции, Таиланде, такой формат вряд ли покажется.