Влюбленность — это не любовь: что мы празднуем 14 февраля

На начальный взор ага. Влюбленность закономерно связывается в нашем сознании с молодостью и ясными ощущениями — восхищением, нежностью, вожделением веселить избранника или избранницу. Отсюда идея валентинок со словами любви, а также неизбежные цветы и невредные трогательные гостинцы.

И все-таки русский язык внимательно различает влюбленность и амуры. Непревзойденный по точности формулировок «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д.Н.Ушакова не невзначай вяжет влюбленность с любострастным стремлением с одной сторонки и очарованностью — с иной.

Влюбленность — это порыв, временное(гуще итого недолгое)состояние, эмоциональная вспышка. Метафоры для него давненько найдены — опьянение, солнечный удар. И это одна из причин того, зачем мне будто странноватым надобность поздравлять с Днем святого Валентина самого что ни на жрать достопримечательного и боготворимого благоверного, с каким отжиты бок о бок многие годы. В утверждении, что мы дружок в дружка влюблены, мне слышится антипатичный нюанс фальши.

К любострастному порыву влюбленность, безусловно, не сводится. Ведь вливаться в это состояние способны даже детвора. Будто запамятовать того старшего соседа по коммуналке, на какого взираешь с немым обожанием в прихожей, доколе баба собирает тебя в младенческий сад, а он настолько неповторимо великолепно зашнуровывает свои башмаки!Впопад, может быть, младенческая влюбленность и жрать безупречнейший ее лад: детище ведь от объекта обожания ничего не алкает — попросту доколе не знает, чего алкать.

Влюбленность не равновелика похотливости еще и потому, что не век навещена на человека. Кумекаю, всякому знаменито таковое изумительное явление, будто влюбленность в ситуацию.

Гладко 40 лет назад мне довелось поехать на картошку. Тяни наш немаленький курс был брошен на уборку урожая в полуразоренный подмосковный совхоз. И чуть ли не всякий вечер в нашей комнатушке — вожатской палате пионерлагеря, где мы жительствовали вчетвером, собиралось еще человек десять. Мы отдыхали после бедственной и малоосмысленной работы(сконцентрированной нами великолепной картошке ждало сгнить на овощной базе, будто это было заведено в плановом советском хозяйстве); отхватив домашние припасы, компенсировали скудость казенного ужина; беседовали, заливались, заливались под гитару, а временами еще и двигали посреди ночи пехом за несколько километров, в Спасо-Бородинский монастырь, где можно было завидеть самую взаправдашнюю могилу поручика Ржевского.

А впоследствии кончился теплый сентябрь, ахнули первые заморозки, и факультетское начальство встретило решение выслать всех барышень в Москву, а парней бросить в совхозе еще недели на две. Им было разрешено коротать нас в Можайск, откуда мы уезжали на электричке. Поезд длительно не двигал, девчонки толпились в тамбуре и мотали стоявшим на платформе ребятам. В тот девай не было, верно, на всей железной стезе более зареванного вагона.

Виделось бы, за возвращением с картошки должны были последовать бессчетные свадьбы или алкая бы длинное существование братии важнейших дружков. Ничего подобного!Ага, мы еще несколько лет занимались вкупе, с кем-то приятельствуем и по сей девай. Однако обаяние ситуации рассеялось. Влюбленность всех во всех улетучилась. Впопад, приехав сквозь несколько десятков лет в Спасо-Бородинский монастырь, могилы поручика Ржевского я не нашла…

Влопаться можно в идею, благочестивую, нравственную, политическую. Не конфигурацией ли подобный влюбленности оказывается, примерно, революционная одержимость?Собственно об этом катал в XIX веке Некрасов, оплакивая безвременно ретировавшегося Добролюбова:

Осознанно мирские наслажденья

Ты отвергал, ты чистоту хранил,

Ты жажде сердца не дал утоленья;

Будто бабу, ты отчизну любил…

Настолько для чего же нам дается влюбленность?В человека, в ситуацию, в идею, в профессию?Влюбленность, какая может ввек не перебежать в амуры. Мне она представляется чем-то вроде психологической зарядки, своего рода комплекса упражнений для тренировки неодинаковых групп… не мышц, разумеется, а эмоций.

Состояние влюбленности владеет бездна плюсов. Оно взбадривает, стимулирует, заставляет сигать возвышеннее головы. Образ «достать Луну с неба» отражает энергетическую мощь влюбленного существа. Среди моих ведомых дудки таковских, какие под воздействием ощущения закончили бы подвиги или великие открытия, однако я знаю будто вселенная двух дядек, всего ради боготворимой бабы получивших длиннейшее образование — после многих лет безуспешных попыток.

Влюбленность — величавый задание самоотверженности. Тому, кто по-настоящему завлечен иным людом, не жалко ни сил, ни времени. Ощущение способно подвигнуть нас выучить иноземный язык или, ничего не разумея в классической музыке, завести абонемент в консерваторию и, что необычно ценно, суметь там ни разу не уснуть.

Не запамятуем и о таковом колдовском свойстве влюбленности, будто сближение миров, рождение сладостных минут взаимопонимания. Влюбленный дядька может часами внимать бабское невразумительное лопотание и отвечать на диковинные спросы о том, какого нюанса шарфик вяще подходит к этому платью. А влюбленная баба уже почитай абсолютно приучается ликовать победе его боготворимой футбольной команды. Если влюбленная чета поженится, шарфиково-футбольная гармония вряд ли сохранится надолго. В реальной жизни нам воздушнее отмахнуться дружок от дружка, чем поступиться драгоценными минутами собственной жизни для обсуждения ничего не значащих, будто нам будто, спросов.

Влюбленность, бесспорно, — измерить наития. И сколько бы мы ни цитировали с иронической интонацией Пушкина: «Миновала амуры, заявилась муза», — слова эти на самом деле не опровергают, а утверждают поэтическую мощь влюбленности. Нехай муза и заявилась чуть запоздалее. Однако если бы не амуры, она, вероятно, вообще бы не опамятовалась.

Однако влюбленность — отнюдь не всего минуты радости и побед. Это еще и эксперимент невиданных страданий и горького унижения. Потому что она больно дробно случается неразделенной. И даже в случае взаимности один-одинехонек всегдашне влюблен больше — или у него упоение заканчивается прежде. И если влюбленность — своего рода опьянение, то за ней вполне ожидаемо вытекает мучительное похмелье. Интерес сменяется тоской, самоотверженность — обидой на то, что усилия не оценены. Будто не вспомянуть чеканную лермонтовскую формулу:

Будто знать, быть может, те мгновенья,

Что протекли у ног твоих,

Я отнимал у наития!

А чем ты заменила их?

Что это, будто не послевкусие влюбленности?И что будто не образец ужаснейшей несправедливости?Ведь та, у чьих ног протекли вышеупомянутые мгновенья, вряд ли на этом настаивала…

Впрочем, ага будет выслушана и иная палестины:

Вчера еще — в ногах валялся!

Равнял с Китайскою державою!

Враз обе рученьки разжал, —

Бытие вывалилась — копейкой заржавелою!

Это уже Цветаева — и тоже об угасании влюбленности. О влюбленности, настолько и не перебежавшей в амуры.

Что же мы все-таки отмечаем в 14 февраля?Может быть, вообще ничего необычного. Попросту пользуемся случаем порадовать облегающих гостинцами, создаем, настолько взговорить, надвигаться приближения весны. Жрать, разумеется, и таковские, кто, по безоблачному совпадению, в этот девай и истина влюблен и находит легитимное основание для того, дабы привлечь к себе внимание. Не попросту подарить барышне цветы, а опираясь на вес святого Валентина. А кому-то праздник может поддержка наладить пошатнувшиеся взаимоотношения. Цветы, валентинка, духи, ресторан — и оттаяла баба, вчера еще припоминавшая тебе тяни невынесенный мусор и все раскиданные по дому черномазые носки.

Вот что, пожалуй, величаво. Девай всех влюбленных моделирует реальность, в коей дудки черномазых носков. Это девай ощущения, торжествующего в войне с рутиной. Праздник любви вне быта, крохотных зарплат, привязчивых шефов и склочных соседей. С годами веровать в подобное все тяжелее, и влюбленность наступает все жиже. Однако это, будто мне будто, не надлежит нас необычно удручать. Ведь с течением времени мы, дрюченные жизнью, утратившие способность безоглядно влюбляться, получаем величественнейший шанс — полюбить.