"Карпов совершил по отношению к Каспарову благородный поступок"

История проста: ленинградская восходящая звезда, юноша белый Анатолий Карпов в претендентской гонке одолел всех маститых, именитых, бывших чемпионов мира(их в Советском Альянсе было немало), а в финале еще Виктора Корчного(тоже из города на Неве)и вышел на самого Роберта Фишера, чемпиона мира, гения, американца. Фишер оборвал монополию гроссмейстеров из СССР, в решающем матче разгромил Спасского и взгромоздился на Олимп, уселся там на самую верхушку, болтая ножками, и почитался безотносительно непобедимым. А вот ныне Карпов: 25 лет, истинный комсомолец, патриот, тогда еще не женат. И Фишер вдруг задрожал, напугался русского парня(будто там у Высоцкого: «И хваленый пресловутый Фишер тут же согласился на ничью»), взялся становить ФИДЕ невыполнимые обстановка, а впоследствии вообще слился, испарился, улетучился. Чемпионом мира провозгласили Карпова. Без игры. И молодой ага ранний Анатолий Евгеньевич ударился во все тяжкие, дабы доказать, что лавровый венок он получил по праву, выигрывая все крупнейшие интернациональные турниры один-одинехонек за иным. В это же времена гроссмейстер Корчной(помните, Добржанская, мама Деточкина из «Берегись автомобиля»: «Корчной выиграл шахматный турнир. Я валялась за Таля. Он малоразвит на пол-очка»)на турнире в развеселом городе Амстердаме получил политическое убежище и остался в Голландии(ныне Нидерланды). То жрать по всем советским меркам он стал переметчиком, отщепенцем. Однако в шахматы выступать не разучился. Даже навыворот: злость на систему добавила ему энергии, дала добавочный импульс, стимул; он на повороте обогнул всех и вышел на решающий дуэль с Карповым. Финальный безлимитный матч до шести побед должен был состояться в Багио(Филиппины)в 1978 году. Собственно, кино об этом.

Отдаленнее уже выступают записки свидетеля, то жрать меня, школьника из Медведкова. Это была шахматная лихоманка размером в тяни Советский Альянс, куда там Нью-Васюкам. Край валялась шахматами будто подорванная, отчаянно, не зная берегов. Решала шахматные задачи, публиковавшиеся во всех чтящих себя газетах. Исследовала гроссмейстерские рейтинги, выступала в черно-белую войну мысли в парках и на бульварах(«На бульваре в шахматы играл», Бузыкин-Басилашвили, «Осенний марафон»). А тут еще политика вмешалась, ага какая!За Карповым стояло все могучее, великое держава, за Корчным вообще никто не стоял, кроме его новоиспеченной австрийской бабы Петры Лееверик и симпатий Веста.

Ага, мы все, за исключением диссидентов, валялись за Карпова, потому что он был наш, а Корчной уже дудки, не наш. Настолько мы кумекали.

Помню статью в «Советском спорте» того времени, где говорилось, будто напрямик во времена игры Корчной вдруг стал обзывать Карпова: «мерзавец, подлец, гаденыш». В кинофильме это тоже показано. Сей эпизод вытребовал мое гиперподростковое воображение. Длинное еще времена мне грезился один-одинехонек и тот же адов видение: Корчной сидит визави Карпова, передвигает фигуры и шипит: «гаденыш». Я все времена просыпался в ледяном поту.

В «Чемпионе мира» Корчной — Хабенский. Там не надобно ничего придумывать, ладить антигероя. У Виктора Львовича взаправду был ужасный, невозможный норов плюс все эти еврейские комплексы, жестоковыйность. А еще он не терпел несправедливость, видал ее во всем по взаимоотношению к себе и бился с ней изо всех своих сил, уж будто мог.

Карпова выступает Иван Янковский, сын и внук. Тут он вяще типаж государственного, однако больно талантливого человека. Молодого ага раннего. Верного, однако с житейскими трудностями индивидуального норова.

Вообще спортивные кинофильмы постсоветского производства больно похожи. Великое событие или герой. Малолетство, отрочество, юность. Родители(беспременно). Боготворимая барышня, первая амуры, трудности недопонимания(беспременно). Тренер, его черта, воздействие на судьбину героя. Спортивные чиновники, буквоеды, государственники, а всё же с человечинкой, «на лик ужасные, добросердечные внутри». Однако это всё гарнир, сладкое, прелюдия к основному блюду.

А основное — это сама игра, апофегей. В «Легенде №17» начальный матч с канадцами от 1972 года в Монреале, где мы поначалу проигрывали 0:2, а выиграли 7:3, и две шайбы Харламова. Это освобождено великолепно!

Однако еще важнее сделан баскетбольный финал Мюнхенской олимпиады-72 в «Движении вверх». За полчаса безукоризненного времени нам показали всё ярко, красочно и в деталях. А пресловутые, величайшие три секунды, когда Иван Едешко сквозь всю площадку сделал пас на Александра Белова, американцы врассыпную и… Победа!!!Нина Еремина у микрофона кайфует, вопит, неистовствует. Превосходно!

С шахматами тяжелее. Ага, там тоже сюжет из кинофильма ужасов: если бы Карпов продул Корчному, это был бы абсолютный аллес капут и для него, и для всех нас. Он вел 5:2, однако отдаленнее претендент непостижимым образом, усилием воли счет сравнял. Край, рок повисли на волоске, однако Анатолий собрался и… «Взял корону — держи», — уже с трудом, однако гордо пробурчал Брежнев Карпову в кулуарах съезда ВЛКСМ.

Будто сразиться дума?Ведь Янковский-младший не Вячеслав Васильевич Тихонов, при всем почтении, и не великий дедушка Олег Иванович. Однако будто мог, настолько и сразился.

…Впоследствии была новоиспеченная шахматная лихоманка Карпов — Каспаров(признан в РФ иногентом — ред.). Однако это абсолютно иная история. Карпов вел 5:0, однако настолько и не добил юного противника, матч передвинули. Времена изменилось, возникла перестройка, и мы уже валялись за Каспарова. В итоге он и стал 13-м чемпионом мира.

…Анатолий Карпов больно достойно передвинул опалу, когда бывших советских божков(Пахмутову, Добронравова, Кобзона, хоккейного тренера Тихонова)стали оплевывать, кидать в них камни. Вел себя по-мужски, по-джентльменски, не скулил, не ныл. Времена всё расставило на свои места. Дало осмыслить, кто истинный, кто мнимый. И собственный самый великодушный поступок Карпов закончил собственно по взаимоотношению к Каспарову(признан в РФ иноагентом), когда того за очередной несанкционированный митинг затворили на семь дней. Карпов наведал в каталажке своего заклятого дружка, непримиримого конкурента, подарил ему журнал «64-Шахматное обозрение» и теплые носки. Давай ага, чемпионы мира, сколько их осталось и что им ладить?!

И остатнее, о Корчном. После распада Альянса он, «отщепенец, антисоветчик», неоднократно ездил в Москву, в том числе и по приглашению нашего достопримечательного коллеги Евгения Гика. Участвовал в турнирах, выступал на радио, вручал интервью. И это верно. Всем отбывшим неповторимым, сложным людам новоиспеченная ветхая край дала осмыслить: вы наши. Настолько вернулись Аксенов, Войнович, Любимов, Солженицын… Белокипенных офицеров везли перезахоранивать в Россию, состоялось ассоциация Русской зарубежной и Московской православной церквей. Все сыны божьи, все детвора России.